Заслуженный педагог Зинаида Бахшинян оскорблена решением властей установить в центре столицы памятник участнику сталинских репрессий, большевику Анастасу Микояну. Она не понимает, почему возвеличивают того, при котором сотни и тысячи безвинных людей погибли или пропали без вести, в том числе и ее ссыльный отец, которого она так и не увидела.
Дочь репрессированного в 1936 году Хорена Бахшиняна и сегодня с волнением вспоминает о судьбе отца. Она говорит, что ей было всего два года, а ее матери – 19 лет, когда сталинский режим за хранение запрещенных книг Чаренца и Терьяна сначала бросил отца за решетку, а затем выслал безвозвратно. Мать же, работавшую воспитателем в детском доме, уволили с работы.
«Момент расставания у меня до сих пор перед глазами, словно кадры из фильма», - рассказывает дочь Бахшиняна, которая так и не увидела своего отца и знает его лишь по воспоминаниям родных и фотографиям.
«Все жители центральной улицы Октемберян вышли из домов, чтобы проститься с ним, когда его увозили на автомобиле под конвоем. Он снял шапку и махал ею, все с ним прощались, а водитель, наверное, был совестливым человеком, вел машину очень медленно, чтобы дать возможность проститься», - рассказала она.
Связь с отцом сохранялась до 1941 года, начала войны, да и то лишь в виде писем. Зинаида сохранила адресованные ей строчки отца: «“Увижу ли, почувствую ли, обниму ли навечно, поцелую ли красные щечки». Да, эти строчки относятся ко мне, мне тогда было два года…так и не увидел и не обнял».
С началом войны связь с отцом оборвалась, а спустя годы они узнали, что отец в ссылке умер от болезни. Документ о реабилитации они получили только после смерти отца. Бахшинян, которая до сих пор со слезами на глазах и с тоской вспоминает так и не увиденного ею отца, не понимает, что будет символизировать памятник участнику репрессий Микояну в центре ее города.
«Это очень оскорбительно, потому что я прочла, что он даже увеличил число людей, подлежащих расстрелу. Я прямо говорю, не нужно, потому что у нас есть столько святынь в этом городе, что рядом с ними не нужно его ставить, я не хочу», - сказала потерявшая из-за сталинских репрессий отца Зинаида Бахшинян.
Дочь репрессированного в 1936 году Хорена Бахшиняна и сегодня с волнением вспоминает о судьбе отца. Она говорит, что ей было всего два года, а ее матери – 19 лет, когда сталинский режим за хранение запрещенных книг Чаренца и Терьяна сначала бросил отца за решетку, а затем выслал безвозвратно. Мать же, работавшую воспитателем в детском доме, уволили с работы.
«Момент расставания у меня до сих пор перед глазами, словно кадры из фильма», - рассказывает дочь Бахшиняна, которая так и не увидела своего отца и знает его лишь по воспоминаниям родных и фотографиям.
«Все жители центральной улицы Октемберян вышли из домов, чтобы проститься с ним, когда его увозили на автомобиле под конвоем. Он снял шапку и махал ею, все с ним прощались, а водитель, наверное, был совестливым человеком, вел машину очень медленно, чтобы дать возможность проститься», - рассказала она.
Связь с отцом сохранялась до 1941 года, начала войны, да и то лишь в виде писем. Зинаида сохранила адресованные ей строчки отца: «“Увижу ли, почувствую ли, обниму ли навечно, поцелую ли красные щечки». Да, эти строчки относятся ко мне, мне тогда было два года…так и не увидел и не обнял».
С началом войны связь с отцом оборвалась, а спустя годы они узнали, что отец в ссылке умер от болезни. Документ о реабилитации они получили только после смерти отца. Бахшинян, которая до сих пор со слезами на глазах и с тоской вспоминает так и не увиденного ею отца, не понимает, что будет символизировать памятник участнику репрессий Микояну в центре ее города.
«Это очень оскорбительно, потому что я прочла, что он даже увеличил число людей, подлежащих расстрелу. Я прямо говорю, не нужно, потому что у нас есть столько святынь в этом городе, что рядом с ними не нужно его ставить, я не хочу», - сказала потерявшая из-за сталинских репрессий отца Зинаида Бахшинян.